Одной из наиболее обсуждаемых общественных проблем уходящего года безусловно является закредитованность населения. Ей было посвящено множество публичных дискуссий, включая отдельные парламентские слушания [1]. Результатом всего этого стало не перенастраивание социальной политики государства, а пакет поправок по ужесточению выдачи кредитов населению.
Принимая тот факт, что это затронет миллионы казахстанцев, мы решили разобраться, насколько проблема все же остра, чтобы принимать настолько крайние меры.
1. Международный контекст
Что такое «закредитованность»? Как она измеряется? Есть ли пределы, после которых проблема усугубляется (условно, «красные зоны»)?
В первую очередь, необходимо опереться на авторитетные международные источники, принимаемые экспертами и государством. К таковым относится Базельский комитет по банковскому надзору, стандарты которого внедряет Республика Казахстан. Множество отсылок на него зафиксировано и в недавно принятой Концепции развития финансового сектора до 2030 года [2].
Организация, при которой он располагается (Банк международных расчетов), выпустила исследование [3] по реальным эффектам задолженности домохозяйств на краткосрочное и долгосрочное развитие.
Основные выводы:
Есть понятный индикатор – задолженность в % от ВВП.
Порог для усиления негативного эффекта на рост ВВП – 80%.
Порог для усиления негативного эффекта на потребление домохозяйств – 60% от ВВП.
Крайне низкий уровень задолженности – 20% от ВВП.
Таким образом, системные риски начинаются при достижении задолженности в 60–80% от ВВП. Но предположим, что макроэкономическая стабильность нас не интересует – важна социальная составляющая, то есть способность домохозяйств обслуживать долг.
Казахстан стремится к стандартам ОЭСР, в которую входят практически все развитые страны. В богатых странах ОЭСР [4] уровень долга домохозяйств к их годовому чистому [5] располагаемому доходу в среднем составляет 124%. Но показатель варьируется – он выше в более состоятельных странах (северо-западная Европа) и ниже в менее (восточная Европа). Например, в Норвегии он доходит до 247% от годового дохода, а в Латвии – 37%.
По другим странам также нет четкой картины: Колумбия – 52%, Бразилия – 45%, Россия – 37%, Мексика – 26%.
Зафиксируем все эти цифры для дальнейшего анализа.
2. Внутренний контекст
Каков уровень долга в Казахстане? Насколько проблема остра?
Для начала по макроэкономическим рискам. АРРФР указывает, что кредиты физическим лицам на 1 ноября 2023 года составили 17,3 трлн тенге [6], а за минусом ИП – 15,9 трлн. Оценка ВВП на 2023 год – 119,1 трлн тенге [7]. То есть соотношение будет 13,3% от ВВП, что ниже международного «крайне низкого» уровня (20%) и в 4,5 раза ниже уровня, с которого начинаются системные проблемы (60%).
Удивительно, но именно в случае с долгом домохозяйств соотношение к ВВП игнорируется. К примеру, необходимость кредитования бизнеса обосновывается низким уровнем к ВВП. Или необходимость роста налогов и расходов гос. бюджета. К ВВП считаются активы Национального фонда, уровень гос. долга, активы квазигосударственного сектора, оплата труда, ВДС отраслей и многое другое. Но только не долг домохозяйств.
Теперь социальная составляющая – уровень к доходам населения. Чистый располагаемый доход домохозяйств, согласно Системе нац. счетов БНС, исторически составлял 44% от ВВП в среднем (2019–2021 годы). По такой логике в 2023 году он достигнет 52 трлн тенге (+/-). Это 219 тысяч тенге на человека в месяц, а на взрослого человека – 311 тысяч (за минусом детей до 15 лет). К слову, это примерно соответствует статистике зарплат (335 тысяч тенге в 2-квартале 2023).
Таким образом, уровень долга домохозяйств к годовому чистому располагаемому доходу в Казахстане составит 30%. Это ниже, чем минимум по восточной Европе (Латвия), в России. Если брать среднюю по богатым странам ОЭСР, то разрыв достигает 4-х раз.
Выводы:
системной, массовой (горизонтальной) проблемы с долгами населения не наблюдается;
судя по разрыву от других стран, проблема случится еще не скоро;
возможно, если дискуссия не прекращается, есть проблема вертикального характера, с отдельными группами населения и игроками рынка;
но это вопрос не общестранового значения и не повального регулирования, а точечной, превентивной работы.
Примечательно то, что последние годы гос. органы сами стимулировали население брать кредиты через пенсионную реформу (изъятия для улучшения жилищных условий) и льготное автокредитование. Планируется дальнейшее стимулирование через удешевление кредита с предельной ставки 56% до 44% (дешевле товар = больше спрос на него).
И в то же время самими же гос. органами поднимается вопрос о массовой закредитованности.
3. Расшивка числителя – долг
Какова структура долга? Равномерно ли он распределен или есть вертикальная проблема, когда небольшая группа вносит диспропорциональные искажения?
Структура 15,9 трлн тенге кредитов населению на 1 ноября 2023 года:
потребительские – 9,6 трлн (61%);
ипотека – 5,2 трлн (33%);
прочие – 1,1 трлн (7%).
Основной прирост с начала года приходится на потребительские кредиты (72%), хотя это по-прежнему 3,7% от располагаемых доходов населения.
Большая часть из этого – беззалоговые кредиты, а конкретнее – уже привычная для многих беспроцентная рассрочка. Ее использование вполне рационально, так как платить всю сумму сразу невыгодно – лучше держать на депозите, получать проценты и постепенно выплачивать кредит.
В мае 2023 года Первое кредитное бюро выпустило структуру беззалоговых потребительских кредитов. Основные выводы:
Кредитный портфель распределен крайне неравномерно.
У 80% заемщиков долг не превышает 1,5 зарплат:
У 20% заемщиков (1,5 млн чел) средний долг соразмерен минимальной зарплате – 66 тыс. тенге.
Еще у 30% заемщиков (+2,2 млн чел) средний долг соразмерен среднемесячной зарплате – 294 тыс. тенге.
Еще у 30% заемщиков (+2,2 млн чел) средний долг соразмерен 3-м среднемесячным зарплатам – 906 тыс. тенге.
На оставшиеся 20% населения приходится 64% всего долга, а размеры начинаются с 1,5 млн тенге на человека беззалогового потребительского кредита.
Причем у топ-2% (147 тыс. чел.) средняя цифра по беззалоговому потребительскому кредиту соизмерима со стоимостью автомобиля – 8,7 млн тенге на человека.
Что касается динамики, то размеры долга растут именно из-за верхнего меньшинства, а не нижнего большинства. Так, за квартал темп роста составил:
у «нижних 50%» - 1,1%, меньше инфляции;
у «средних 40%» – 3,3%, на уровне инфляции;
у «верхних 10%» – 5,3%.
Что характерно, медианный размер кредита за 2 года стал даже ниже, несмотря на исторический рост цен. Это снова возвращает нас к неравномерному распределению, а значит вертикальности проблемы.
4. Расшивка знаменателя – доходы населения
Правилен ли подход по подсчету доходов? Не преувеличиваем ли мы их, занижая показатель задолженности? Какова структура доходов?
Тема закредитованности неразрывно связана с темой поголовной бедности населения. Выстраивается следующая логика: а) подавляющее большинство бедны, б) потребление растет, в) значит это происходит благодаря кредитам и рассрочкам, г) их выплаты заставляют экономить на жизненно необходимом, д) поэтому нужно ужесточить кредитование.
Для начала разберемся с источником. Вся детальная статистика по уровню жизни населения берется из таблиц БНС «Расходы и доходы населения» [8]. Из них, например, исходят такие тезисы:
доход на одного человека в месяц – 95 тысяч тенге (284 тыс. в квартал);
продовольственные товары занимают 52% всех расходов («половину тратят на еду»);
зарплаты – это основной доход, потому что составляют 65% всех доходов («работа по найму»).
Многие игнорируют методические пояснения к этим таблицам, а зря:
это выборочное обследование, а не статистика из государственных баз данных;
в нем участвуют ≈12 тыс. домохозяйств из 5,6 млн – это 0,2%;
домохозяйство включает детей и пожилых, поэтому подушевые доходы не эквивалентны зарплатам взрослых работающих людей;
«продовольственные товары» включают походы в кафе и рестораны, потребление алкоголя и сигарет.
При поиске домохозяйств для опроса крупные города не делятся на более мелкие единицы. Поэтому, гипотетически, можно опросить всех с окраин.
Домохозяйства могут отказать в опросе, поэтому 1/3 базы можно заменить резервными.
Если домохозяйство не заполнило опросник полностью, то сотрудники могут сами ее заполнить на основании средней картины по региону.
Заполняемый журнал – 30 страниц.
Расходы на продовольствие заполняются 2 недели и составляют еще 30 страниц.
Теперь разберем несостыковки в финальных цифрах.
А) Суммарный доход населения = 95 тыс. * 12 месяцев * 19,9 млн чел = 22,6 трлн тенге. Но ВВП в 2023 году прогнозируется в 119,1 трлн:
только оплата труда (31,6% ВВП) составит 37,6 трлн тенге, что уже больше в 1,7 раза;
итоговое потребление домохозяйств (46,3% ВВП) составит 55,1 трлн тенге, что больше в 2,4 раза.
Б) По отдельным компонентам доходов.
Согласно выборочному обследованию, социальные трансферты составляют 403 млрд тенге в месяц. Это соответствует отраслевой статистике из социального блока.
Доход по найму – 1,2 трлн тенге в месяц, включая всевозможные премии и пособия от работодателя. Но только по поступлениям в ЕНПФ видны минимум 1,4 трлн тенге в месяц [11]. Из отчетности только юридических лиц указана выплата 1,7 трлн тенге [12]: это только официальные, причем не включая ИП и крестьянские хозяйства.
Доход от самозанятости и предпринимательства – 175 млрд тенге в месяц. Но у БНС есть другое обследование по занятости, где опрашивается не 0,2% населения, а 5%. В соответствии с ним, минимальный доход от самозанятости – 300 млрд тенге в месяц, что уже больше на 1,7 раза.
Доход от собственности – 9 млрд тенге, включая проценты по депозитам и сдача жилья в аренду, дивиденды. Просто для сравнения, это эквивалент от депозита в тенге на 750–800 млрд тенге, хотя вклады физических лиц в тенге составляют 11,3 трлн тенге, в 14 раз больше. И это, не говоря об остальных активах населения, например, сдаче жилья.
Таким образом, потенциальный портрет участника этого выборочного обследования:
полный охват социально уязвимых слоев населения;
нижний сегмент получателей зарплат – до 300 тыс. тенге или 180 тыс. в среднем;
ощутимая нехватка предпринимателей;
практически полное отсутствие имущего класса.
Резюмируя, показатели доходов, как и расходов, на которые ориентируются подавляющее большинство политиков и СМИ ограничены. БНС четко указывает методологические пояснения, которые игнорируются. Более правдоподобный источник из БНС – «среднедушевые номинальные денежные доходы населения»:
определяется расчетным методом на макроуровне;
осуществляется досчет на сокрытие оплаты труда и неохват численности занятого населения.
К слову, на сегодня ожидается достаточно серьезная реформа государственной статистики. Понимая ограничения устаревших методов сбора данных, БНС расширяет их через «альтернативные данные». Они могут предоставляться по заключенным соглашениям от частных организаций (мобильные операторы, банки, субъекты естественных монополий).
Среднедушевой доход за 2-квартал 2023 года был 180 тысяч тенге. В пересчете на население возраста активной работы (20–62 года), это 340 тысяч тенге, что опять же сопоставимо со среднемесячной заработной платой.
Поэтому оправдано считать задолженность населения именно к заработной плате.
5. Дополнительные гипотезы
В этой статье мы не затрагивали ряд «слепых зон», которые могли лучше раскрыть реальную ситуацию с закредитованностью. Например:
А) Насколько большие невидимые взаимные долги? Будучи развивающейся страной, где неформальные отношения важнее формальных договоров, население может занимать напрямую, без финансовых институтов. Кроме того, неформальные отношения могут трансформироваться в «долг» через платежи на мероприятия, от которых нельзя отказаться в силу культурных особенностей (той). Все это объясняло бы, почему при низкой официальной задолженности к ВВП сохраняются жалобы на нехватку доходов.
Б) Насколько корректно мы видим доходы разных групп? Опять же, при сильных социальных связях могут быть значительные невидимые доходы, между самим населением. Некоторые уязвимые слои населения могут получать систематическую поддержку от родных, легче справляясь с задолженностью, чем работающие взрослые.
К слову, в МТСЗН статусы «удовлетворительный» и «благополучный» получили 89% казахстанских семей. Напомним, что в проекте «Цифровая карта семьи» отражаются все официальные доходы и кредиты, а также всё имущество — жилье, земля, подсобное хозяйство, автомобиль.
В) Есть ли проблемы на стороне предложения кредита? На тех же парламентских слушаниях говорилось, что проблема даже не в банках, а микрофинансовых организациях. Эксперты подчеркивали, что в банках получить кредит сложнее, поэтому люди бегут в МФО и могут оформить там десятки займов. Причем в них разрешена более высокая процентная ставка.
ОСДП в своем запросе озвучивала, что МФО «очистились», передав проблемные займы коллекторам. В результате портфель коллекторов вырос в 5 раз, почти до 1 млн человек. То есть практически весь прирост проблемных заемщиков был обеспечен МФО.
Как бы то ни было, конкретные цифры по динамике предложения кредитов по видам финансовых организаций все еще не даны. А значит нет ясности, из-за кого именно дискуссия о закредитованности стала такой острой.
[5] За минусом амортизации – расходов на обновление активов (дома, авто, бытовой техники и т. д.)